Произведения Павла Загребельного начали издавать в конце 1950-х гг. Из года в год выходили все новые и новые сборники рассказов, а потом и монументальные романы. Едав ли не самым громким стал роман «Диво», изданный в 1968-м. Потом – «Євпраксія»(1975). А через каких-то пять лет – «Роксолана». После этого появился «Я, Богдан» (1983). Во времена независимости писатель напомнил о себе произведениями «Юлія», «Брухт» та «Стовпотворіння». Павел Архипович Загребельный снискал славу живого классика – не только потому, что его романы переиздавали (хоть встречались и антагонисты его работ – имеется в виду критика романа «Брухт»), но и из-за того, что он был абсолюным авторитетом для молодого поколения писателей.

Например, писатель Василь Шкляр вспоминает, что Загребельный очень хорошо относился к молодежи. Бывало и так, что его звонок решал чьи-то судьбы – ведь в свое время Загребельный был депутатом СССР и руководителем Союза писателей.

«Это был чрезвычайно живой, непредсказуемый, неожиданный во многих ситуациях человек, имевший чрезвычайно высокий авторитет. Его слово многое решало, особенно тогда, когда он был председателем Союза писателей, – вспоминает в комментарии «ПіК України» Василь Шкляр. – И он очень хорошо, адекватно, относился к младшему поколению: много помогал, в премировании, во многих аспектах, между прочим, совсем неожиданно дал мне квартиру. Относительно контакта как с писателем – тогда мы все читали его исторический роман: «Диво», «Первоміст», «Євпраксія». В то время это была свежая литература – со смелым дыханием».

История с квартирой вспоминается Шкляру как первая личная встреча с известным писателем: «Как-то я зашел в Союз – тогда мы молодые боялись подниматься даже на второй этаж, в основном спускались вниз – выпить по рюмке. А я поднялся на второй этаж. Загребельный встретил меня в коридоре, я не был с ним близко знаком, и говорит: «Что ты идешь такой понурый?». А я отвечаю: «Кажется, там дом распределяется союзный. А у меня дома нет». На что он ответил: «Не волнуйся – будет у тебя дом». Так я совсем неожиданно получил свою первую квартиру – в новом доме на Гончара, 52».

Это один только штрих из частной жизни классика, позволяющий нам увидеть в нем человека.
По словам Шкляра, у Загребельного был чрезвычайно хороший вкус. Эрудированный – владел несколькими иностранными языками – он мог читать иностранную литературу в оригинале, что давало ему возможность охватить более широкие горизонты мировой литературы в отличие от многих «забронзовевших» коллег.

В последние годы Павел Архипович вел уединенный образ жизни. Жил под Киевом, в Конче-Озерной, на встречи соглашался неохотно. Одним из людей, с которыми Загребельный тогда общался регулярно, был Александр Красовицкий, директор харьковского издательства «Фолио», в котором 10 лет назад была основана серия изданий Павла Загребельного – в целом вышло 18 книжек.

В последнее время Павло Загребельный действительно вел достаточно закрытый образ жизни, – рассказал «ПіК України» Красовицкий. – Но он читал все, что издавалось: всю литературу, выходившую в Украине и России, много переводной литературы, всю современную украинскую литературу. Относительно украинского литературного процесса его основным замечанием было то, что современной украинской литературы очень мало».

Немногие знают, что Павло Загребельный – автор послесловия к книге Сергея Жадана «Депеш Мод». Творчество молодого писателя Загребельный считал настоящей литературой, хоть и не любил называть имена писателей, «которые нравятся».

Главным для писателя был сам процесс чтения. «Брать книгу в руки – это эстетическое наслаждение. Книгу ничто не заменит», – сказал он в одном интервью.